Кто-то третий [сборник] - Николай Иванович Леонов

— Во фрунт? — Марина приподняла брови и удивленно посмотрела на него: — А что это? Как это, во фрунт?

— Ну, это немецкое слово. Я его применил чисто для колорита. Сейчас оно не в ходу, но в былые времена, при царях, применялось очень часто и повсеместно. Оно в переводе на русский означает «фронт», то есть сторону строя солдат, в которую они обращены лицом. А еще «фрунт» означало маршировку, военную выправку, различные ружейные приемы. Помнится, во времена императоров Павла I, Николая I и военного министра Аракчеева это все очень почиталось.

— Вы так много всего знаете!

— Ну, поживешь с мое, и ты будешь много знать, — улыбнулся Лев.

— Я? Поживу? — Марина горько усмехнулась и отвернулась к окну.

Он снова подвинул к кровати стул и уселся, разворачивая пакет, который принес в палату.

— Ну, не спешите так, все еще может быть очень хорошо. А чтобы отвлечь вас от мрачных мыслей, вы почитайте вот это. Смотрите, что я вам принес.

Девушка повернула голову, и Лев снова увидел в ее глазах знакомое равнодушие. Но когда взгляд остановился на книге, которую он держал в руках, в них мелькнул интерес. Это было знаменитое издание «Маленького принца» с авторскими рисунками Экзюпери. Знакомая миллионам поколениям читателей всего мира сказка-притча о дружбе и любви, о долге и верности, о красоте и нетерпимости к злу.

— Почитайте, — положил книгу на кровать Гуров. — Вы о многом станете думать иначе, уверяю вас.

— Скажите, Лев Иванович, — вдруг спросила Марина, — а почему вы со мной так нянчитесь?

— Честно?

— А разве можно общаться и говорить нечестно? Хотя вранья я на своей шкуре испытала достаточно много.

— Я думаю, что все зависит от целей, Марина. Кто-то врет, чтобы получить какую-то выгоду — материальную или эмоциональную, а кто-то потому, что это помогает другому человеку. Можно и солгать иногда, можно просто скрыть правду, если это во благо. Понимаете, все зависит от цены вопроса. Если солгать, чтобы отнять у человека квартиру, — это подло, чтобы получить выгодную должность и подставить ближнего — тоже подлость. А если ты ложью спасаешь человеку жизнь, если скроешь правду и этим спасешь человека от беды? Тогда как?

— Не знаю, но все равно как-то неприятно, как будто испачкалась в чем-то.

— Испачкалась, — повторил Лев. — Знаете, вот люди выращивают цветы. Очень красивые, душистые. Но для того, чтобы подарить людям эти прекрасные цветы, они возятся в земле, удобряют их, пачкают руки… Вы просто слишком прямолинейны, Марина. Я думаю, что это из-за ваших переживаний, из-за того, что произошло в вашей семье.

— А вы все про мою семью знаете?

— Не все, но многое. Но давайте пока не будем об этом…

Гуров понимал, что искать в одном направлении можно бесконечно долго. Нужны признаки, нужно ключевое слово. Просто искать среди тех, кто когда-то сел с помощью майора Кириллова, проверять алиби каждого из них, искать мотив у каждого? Нет, пустое занятие. И тогда он стал искать по другим принципам. И один из главных — почерк убийцы. Пусть это единственное убийство, тогда ничего такой принцип не даст. А если не единственное, если на этом человеке чья-то еще кровь? Тогда есть шанс. Убийство Кириллова, скорее всего, было умышленным. И даже подготовленным. И совершено оно странно и эмоционально, но все равно это преступление умышленное. Умышленно убивает, как правило, человек, который уже совершал подобное преступление. Впервые убивают по стечению обстоятельств, по неосторожности, в состоянии аффекта. И это видно по характеру всех событий на месте преступления.

Значит, решил Гуров, пускаясь в дебри оцифрованных архивов МВД, будем искать убийства, где фигурируют ножевые ранения и удушение. Нож, веревка и петля. И начнем именно с нераскрытых преступлений. Убийство Кириллова не раскрыто, значит, ищем аналог, возможно, того же убийцу. И он стал знакомиться с делами, которые предлагал архив по запросу. Год назад ничего похожего, два года назад — только сведения об убийстве Кириллова. Хорошо, значит, постановка запроса работает. Еще год назад…

Стоп! Михаил Тюрин, трижды судимый. Убит через два месяца после освобождения из колонии. Два ножевых ранения в грудь. Тело подвешено петлей за шею. По всем признакам Тюрин был уже мертв, когда его вешали. Место преступления — заброшенный гараж за МКАДом. Очень похоже. Лев от волнения потер лоб ладонью, почувствовав на коже испарину. Два ножевых. Именно в грудь, и петля. Кириллова не успели повесить. Нет, Кириллова негде было вешать, место не позволяло. А Тюрина… Нет, тело Тюрина не висело, он было почти в сидячем положении.

— Стас! — позвал Гуров своего напарника, собиравшегося домой. — Навскидку, кто мог желать смерти одновременно и оперативника уголовного розыска, майора полиции, и трижды судимого уголовника?

— Интересный вопрос. — Крячко, выключивший компьютер, оперся руками о крышку стола, чтобы встать, но так и замер в этом положении, обдумывая слова друга. — Кто мог хотеть убить и того, и другого… Ну, например, те же блатные, которых этот уголовник сдал, сдал этому оперативнику, и они много лет провели в зоне. Годится ответ?

— Ну, допустим. Нестандартно, но все же. А еще?

— Потерпевший или родственники, друзья потерпевшего, когда узнали, что продажный оперативник вместе с твоим гипотетическим уголовником творили черные дела, и кто-то из близких пострадал от этих их совместных преступных действий.

— Уже интереснее версия, — кивнул Лев.

— Но только, я так понимаю, под оперативником ты подразумеваешь Кириллова? А он ведь не был продажным полицейским. Ты что, нашел, что кого-то убили похожим способом?

— Да, нашел. Уголовника, который только вышел с третьей «ходки».

— Да? — удивился Стас. — Ну, мне кажется, здесь все просто. Он там что-то не то совершил против своих корешей, может, «заложил» кого-нибудь, чтобы под условно-досрочное освобождение попасть. Вот его свои же и наказали, «маляву» на волю накатав.

— На третьей судимости? — с сомнением покачал головой Лев. — Не отпускают по УДО с третьей судимостью. Рецидивисты не попадают под эту статью.

— А с чего ты взял, что у него рецидив? Может, у него настолько разные статьи, что…

— Хорошо, посмотрим, — кивнул Гуров. — Ты езжай, Стас, а я еще поработаю.

Утром Крячко срочно отправился в Следственный комитет по делу агрохолдинга, куда его отправил Орлов. И только поздно вечером, вернувшись в Управление, он зашел к Орлову доложить о выполненных мероприятиях, где застал Гурова. Его напарник, видимо, тоже только вошел, и они едва успели перекинуться с Петром всего парой слов.

— А, пришел, — посмотрел на Стаса генерал и кивнул на Гурова: — Послушай, что Лев накопал за эту ночь